- Это девочка, всего лишь девочка..
Всего лишь девочка отрывала от себя липкий взгляд, спускающийся в низ живота. Хлопала дверью и запиралась на замок.
В её комнате теснились кровать, письменный стол и шкаф, сделанный лично отцом. Для этого занятия у него был целый деревянный ящик столярных инструментов. Шкаф был покрашен, неизвестно почему, в розовое. Под ним прятался большой пухлый том Мопассана. Прямо на полу, задвинутый в темноту и сумрак. Читался он тайно. Тонкие пергаментные страницы перелистывались втайне от отца. Отец был сух, сколько она его помнит. Сидел часто, закинув палкой одну ногу на другую. Ввалив узкую грудь в себя. Пушистые кудрявые волосы тёмной гривкой были зачёсаны назад и свисали прядью на высокий лоб. Узкий как нож нос и глубоко посаженные глаза. Под бровями- метёлками. Да рыжие, невероятно рыжие, кудрявые же, волосы под мышками.
Отец, так получалось, был помешан на женщинах. До матери, наверное. Отбивался руками и ногами от желающих его женить на себе. Животная, дикая порода была видна в нём и сейчас. Слова нет он не знал, и не мог справиться с демонами, которые владели его душой. Это был чёрно-белый мир, без полутонов. Мир да и нет, без не знаю и может быть. Без сострадания и снисхождения, мир жестокости и холодности. Неожиданно периодами он начинал вдруг стирать кружевные трусики дочери. И красиво развешивать их рядами сушить на верёвке в ванной.
Journal information