- Мам! Этот фиолетовый вельветовый пиджак и в офис хорошо, и на переговоры. И вообще.
Баском таким шаляпинским, очаровательным и харизматичным. И мама сзади шагает, счастливая. Очарователь на голову- полтора выше мамы, какие-то другие гены поработали. Конформист- никогда нет, "мы подумаем над этим". Мягко так стелит. Должна же быть жена рядом и-или ребёнок лет четырёх-пяти. Виснуть на папиной мощной руке:
-Я не помню этот магазин!
И сильный папа, своей сильнющей рукой по пути, передвигая гигантсие ноги в просторных хлопковых штанах-слаксах, классических, с бархатным отливом, приподнимая над полом своё сокровище, должен бурчать, играя в свою очередную детскую игру:
- Нет, ты помнишь, помнишь. Вспомни, Малыш.
Мама, конечно, счастливейшая из смертных. Сын скрашивает её закат жизни, всегда рядом с ней. Когда не в офисе и не на совещании. Cо свои шаляпинским сладким харизматичным голосом- никакие дофамины и серотонины не нужны, только слушать это бархатное стелющееся, проникающее внутрь тебя прямо в подкорку. Но у него нет самого главного в жизни- этого вот, виснущего на руке:
-Папа, я не помню этот магазин!
- Нет, ты помнишь, помнишь. Вспомни, Малыш.
Journal information