Городок был чудесный. И работа была офигительная по своей прелести. Стоит огромный пресс. Высокий, без конца и без краю мечта. Под потолок. И выдаёт автоматически кирпичи, сырые ещё. Косоватые кверху, зауженные. Зазеваешься, останешься без руки. Запрессует в кирпич. Ты, то есть я, берёшь в брезентовых перчатках эту прелесть. Делаешь упражнение для талии, разворачиваешься на 180 градусов. С кирпичом в руках. И ставишь его на вагонетку. Потом это всё идёт в печь на обжиг.
Была тогда у меня любофф. Дима. Динозавр это был под два метра, в ботинках 46 размера. И в окулярах отблескивающих на радостной физиономии. Чтобы приблизиться ко мне с высоты своего птичьего полёта, он должен был как минимум посадить меня на колени. А так это величие было для меня недостижимо. Как он узнал адрес моей практики, не знаю. Может, в универе. Но один раз под утро, ещё только светало, разбудили меня :
-К тебе приехали!
Выхожу, Дима!
У меня смена на заводе начиналась через два часа. Сели мы на косогоре над огромной рекой внизу. На траве. И просто просидели эти два часа , обнявшись. Всё! Двенадцать часов он на поезде ехал, чтобы увидеть меня. Потом встал, и уехал. Ещё двенадцать часов в поезде просидеть. Вот такие сумасшедшие, настоящие психи, бывают на свете.
Journal information