-"Мы (мужчины) не верим в любовь, но говорим, преступно говорим… иначе нет дороги к женскому телу".
-"На тележке маленький письменный стол, два кресла, ковер и этажерка. Я везу эти вещи на новую квартиру. В моей жизни перемена. Одна женщина, которая меня любила, сказала мне: «Ваша мать умерла. Переезжайте ко мне». Я пошел в загс с этой женщиной. Теперь она моя жена. Я везу вещи на ее квартиру, на Петроградскую сторону."
Потом он показал этому воздушному эфимерному существу Кузькину мать. Хандра, тоска. Уходы, приходы, сцены, устраиваемые жене :
-"Какой ты тяжелый человек! Я не могу оставаться здесь, я чувствую, что заболеваю от разговоров с тобой".
-"Я должен иметь обед, я имею право требовать минимальной заботы о моем белье и помощи в переписке!"
Стал кричать :
-«Ты старая баба, иди к черту, ты мне надоела!»
Старой бабе было 29 лет. Пьяненький наклонился над колыбелью сына и уронил столбик пепла на распашонку. Рубец на плече долгие годы напоминал об этой истории.
Но они не разошлись и сохраняли этот странный брак до самого конца. Хотя Зощенко вёл себя чудовищно. Скоротечным романам, с офицерским наскоком, циничным, не было конца.
-Глупенькая и пустая, но с необыкновенным темпераментом. Замечательная женщина!»"
Предпочитал женщин с пышной грудью и обязательно замужних. Ходил к любовницам домой и приятельствовал с их мужьями.
-"Конечно, я немного шлюха".
От тоски романы не спасали. Одно время не мог ни есть, ни спать. То трамваи мешали, то капающий кран. То во сне видел, как человек с ножом на него из-за угла выскакивает. Начитался Фрейда и "вылечил" себя. Самоанализом. И сны с ножиком исчезли.
-"Каждое утро я просыпаюсь теперь счастливым, — гордился Зощенко. — Каждый день для меня праздник, день рождения. Никогда я не испытывал таких приливов безграничного счастья".
Своим методом излечения нужно было поделиться с народом. Народ не понял всей глубины откровения. Изгнали из Союза писателей. Не брали на работу даже сапожником. Призрак нищеты замаячил. Если бы не любовь читателей! Каждое утро он находил в почтовом ящике конверты с деньгами.
Годы никчёмной жизни- писать не для чего. Всё равно не опубликуют. Опять вернулся во сне человек с ножом.
-"Зощенко седенький, с жидкими волосами, виски вдавлены внутрь, и этот полупустой взгляд. Задушенный, убитый талант".
— записал Чуковский. Перед смертью Зощенко положил голову на плечо жены и прижался :
-"Как странно, Верочка, как странно... Как же нелепо я жил..."
Journal information